Bocage na literatura contemporânea. De entidade histórica a figura de ficção

Abstract

Produzida por aquele que é considerado o maior poeta do século XVIII português, a obra de Bocage tem motivado, ao longo dos tempos, um incessante diálogo com comentadores, exegetas, críticos e outros escritores não apenas do espaço lusófono, mas também de outras geografias linguístico-literárias. Através deste diálogo se vem desenhando o “ciclo vital do poeta-enquanto-poeta” (Bloom, 1991) que garante a perenidade da figura de Bocage a qual, por meio das mais diversas projeções, apropriações, transfigurações, desfigurações ou recriações da sua obra, assegura um lugar no cânone cuja centralidade pode ser medida pela influência que exerce sobre a sensibilidade ética e estética de gerações sucessivas. Neste texto faz-se uma leitura crítica da obra dramática contemporânea – Bocage, de Romeu Correia – a qual elege o poeta sadino como figura central do seu enredo. Procurar-se pôr em evidência o modo como a entidade histórica assume contornos de personagem de ficção, contribuindo assim para a criação do “mito bocagiano”.

Произведения Бокажи, признанного крупнейшим португальским поэтом XVIII века, на протяжении всего времени побуждали к нескончаемому диалогу коментаторов, толкователей, критиков и писателей не только протугалоязычного пространства, но и других литературно-лингвистических географий. Через этот диалог вырисовывается «жизненный цикл поэта-пока-поэта» (Bloom, 1991), гарантирующий вечность образа Бокажи через проекции, апроприации, превращения, дефигурации или пересоздания его произведений, обеспечивая поэту место в каноне, центральность которого может быть измерена влиянием, которое оно оказывает на этическую и эстетическую чувствительность последующих поколений. В работе дано критическое прочтение современного драматического произведения Ромеу Курреи «Бокаж», центральным героем завязки которого был избран поэт Сетубала. Была сделана попытка показать очевидность того, как историческая личность принимает формы художественного образа, способствуя таким образом созданию «мифа Бокажи».